Оговорюсь сразу - клиника означающего самим своим названием указывает на другое, отсутствующее. То есть, есть и иное... В основе современного (французского) психоанализа лежит признание фундаментальной реальности человеческого существования: человек – существо говорящее. Уникальность человека состоит в том, что он является живым существом, которое встречается с языком, специфической системой, имеющей собственные законы. Носителем языка является Другой, разумеется, для ребенка воплощенный в конкретном человеке. Возникающая структура субъект – Другой отличается от распространенного представления об автономии психики индивида. В этом заключается принципиальное отличие психоанализа от любой психологии. Структура субъект-Другой является последствием пред-существования языка до рождения любого индивида. Это и есть бессознательное. Субъект возникает как эффект языка, символической системы.
Бессознательное структурировано как язык. Изначально язык является системой чужеродной для субъекта, подчиняет субъекта своим законам. Именно этим обусловлены разнообразные психические феномены, вызывающие страдание, имеющие характер чужеродности для человека, они появляются как непрошеные гости,. Психоаналитический термин «желание Другого» указывает на парадокс – свое страдание человек носит в самом себе, не подозревая, что это является частью структуры. Как гонец, несущий черную весть, которая является татуировкой на его черепе, не подозревает, что несет зашифрованное, символическое послание, грозящее ему неприятностями. В обнаружении такой структуры психики и кроется причина эффективности психоанализа. Не упор на работу с Эго, тренировку воли или мудрые советы, а расшифровка симптома, как сообщения из места Другого, выделение означающих в свободно текущей речи субъекта. Ситуация в кабинете психоаналитика воспроизводит структуру субъект – Другой , позволяя декодировать послание бессознательного, ослабив тем самым хватку Другого, принудительность структуры, обусловленную уникальной историей субъекта. Но это это ещё не всё...
Бессознательное структурировано как язык. Изначально язык является системой чужеродной для субъекта, подчиняет субъекта своим законам. Именно этим обусловлены разнообразные психические феномены, вызывающие страдание, имеющие характер чужеродности для человека, они появляются как непрошеные гости,. Психоаналитический термин «желание Другого» указывает на парадокс – свое страдание человек носит в самом себе, не подозревая, что это является частью структуры. Как гонец, несущий черную весть, которая является татуировкой на его черепе, не подозревает, что несет зашифрованное, символическое послание, грозящее ему неприятностями. В обнаружении такой структуры психики и кроется причина эффективности психоанализа. Не упор на работу с Эго, тренировку воли или мудрые советы, а расшифровка симптома, как сообщения из места Другого, выделение означающих в свободно текущей речи субъекта. Ситуация в кабинете психоаналитика воспроизводит структуру субъект – Другой , позволяя декодировать послание бессознательного, ослабив тем самым хватку Другого, принудительность структуры, обусловленную уникальной историей субъекта. Но это это ещё не всё...
Мне представилось, что Валентин комментирует одну фразу Лакана из Первого Семинара: "не поняв автономности символической функции для человека, невозможно избежать грубейших ошибок даже исходя из прямых фактов" (стр. 74). И дает нам тем самым пример, с одной стороны - как работает эта самая клиника, на что она направлена - на освобождение речи, на отпускание означающего в оборот; а с другой это пример работы, которая называется "дисциплина комментария". Первая половина второго дня Семинара Фрейдова Поля обычно посвящена этой работе. Скоро мы сможем в ней поучаствовать.
ОтветитьУдалитьХочется остановится на одном моменте. А именно на фразе "современный (французский)
ОтветитьУдалитьпсихоанализ". То что написано дальше несомненно относится к психоанализу. Просто к психоанализу. Уже Фрейд определял человека как больное животное, болезнь которого заключается в том, что животное он говорящее. Это ядро психоанализа, и именно этот момент начал утрачиваться, и именно его вернул на подобающее место доктор Лакан.
Лакан француз и Париж сегодня, несомненно, центр психоанализа. Но сам психоанализ от этого не становится французским. Да, его первичный язык - немецкий, второй - французский. Но дальше идет тот язык, на котором субъект делает свой анализ, читает тексты, разбирает случаи. Могу сказать, что для меня психоанализ прежде всего русский. Но если точно, то психоанализ как истинный космополит не имеет родины, он практикуется в конкретном языке.
Второе означающее - современный. Здесь сложнее. В мире существуют две организации. Это международная психоаналитическая ассоциация, которую создал Фрейд. И всемирная ассоциация психоанализа, которая объединяет Школы лакановского психоанализа, которую основал Жак-Ален Миллер. Это структуры серьезные, со стандартами обучения и системой образования. Насколько мне известно, сегодня в МПА и ВПА примерно одинаковое количество членов. Структуры эти успешно сотрудничают. Их объединяет наследие Фреда и принцип обязательного прохождения собственного анализа как основы для формирования аналитика и начала практики. И еще в мире множество структур - "институтов, академий, центров, студий психоанализа", которые в никакие объединения не входят и читают Фрейда по своему. Или даже вообще не читают. Но разве это психоанализ - чего стоит модный сейчас статус психолог-психоаналитик?
Поэтому мне кажется, что стоит говорить о лакановском психоанализе. Лакановский психоанализ - это необходимо и этого достаточно.
Валентин определяет симптом как сообщение из места Другого. Это фраза позволяет сказать несколько слов о различие невротического и психотического симптомов. В одной из своих лекций ЖАМ говорит, что «в психозе симптом всегда исходит от Другого, это не есть истинный симптом субъекта» и «психотический симптом это симптом Другого». Именно поэтому о психозе часто рассуждают используя понятие проекции. Здесь мы можем видеть, что имел в виду Лакан, когда сказал, что психотик – нормален. Для психотического субъекта вся ненормальность полностью помещена в Другого. Так у Шребера, который считал себя абсолютно нормальным, ненормальным был его Бог, который допустил, и даже установил весь этот происходящий с бедным судьей хаос, разрушив установленный миропорядок.
ОтветитьУдалитьКроме того, психотический субъект знает, что его симптом это симптом Другого. Он выносит свой симптом во внешний мир, тогда как невротик симптом приписывает себе. И здесь уместней сказать, что симптом в неврозе это некий ответ на высказывание Другого, на его требование. Для невротика, симптом есть то, что не работает, но не работает в нем самом. И в анализе невротик находит Другого, которому он может жаловаться на свой симптом, но в то же время это Другой на которого он может жаловаться, Другой, который его симптом восполняет. Это и лежит в основании феномена переноса.
В вопросу о симптоме - Ив-Клод Стави, выступая на философском факультете весной 2010 года, произнес следующее: "симптом не есть способ перевода с одного языка на другой, а это перевод чего-то, что не может быть сказано, в некую форму записи". Без сомнения, речь идет о невротическом симптоме и форма записи, напрмер, принимает форму телесного симптома или навязчивости. А "то, что не может быть сказано" как раз и разрешается (со всеми коннотациями присущими означающему "разрешается") в процессе анализа. Это ровно то, что говорит Лакан в Римской речи - "симптом целиком разрешается в анализе языка, потому что и сам он структурирован как язык; что он, другими словами, и есть язык, речь которого должна быть освобождена". И позволю себе формулировку, с учетом этапа на котором находится учение Лакана периода Римской речи - "Речь субъекта без Другого не может быть полна"
ОтветитьУдалитьне есть ли то, что не может быть сказано, Реальное?
ОтветитьУдалить