В новом году хочу вернуться к вопросу, который я озвучил за несколько дней до его наступления в полемике на Фэйсбуке с моим другом Натальей. Это вопрос радикального отличия психоанализа от психотерапии. Я утверждал абсурдность и бессмысленность выражения «психоаналитическая психотерапия». J
Для прояснения своего мнения, для начала я хочу сослаться на книгу, которая не может вызвать каких-либо нареканий у представителей психоанализа какой бы то ни было школы и ориентации. Это словарь по психоанализу Лапланша и Понталиса по психоанализу. В ней на странице 394-396 психоанализ трактуется очень широко. Во-первых, он описывается как наука, что выдает скорее желание авторов, чем реальное положение дел. Тем более, что научность, в классическом понимании науки, психоанализа выглядит проблематичным и по сей день, несмотря на привнесенный Лаканом в теорию анализа математический аппарат. Во-вторых, в словаре психоанализ делится на три уровня. А именно: 1. метод исследования бессознательного. … в основе метода лежат прежде всего свободные ассоциации; 2. психотерапевтический метод лечения; 3. совокупность теорий структурирующих данные полученные в результате исследования. Однако чуть ниже, на той же странице мы видим выдержки из статьи 1922 года, где сам Фрейд говорит, что психоанализ это 1. Способ исследования бессознательных психических процессов; 2. Метод лечения невротических расстройств, основанный на этом исследовании (!); 3. Ряд концепций возникающих в результате этого исследования.
Как видите, первый и третий пункт совпадают. Психоанализ это практика, представляющая из себя исследование бессознательного и корпус теорий данные этих исследований структурирующий. С этим не поспоришь. И то, что практика, и то, что есть теория феномены этой практики объясняющая. По поводу практики у Лакана есть фраза: «психоанализ всегда прикладной и прикладывается он в клинике».
Занятно, что в первый пункт авторы вносят дополнение, которого нет в исходном фрейдовском тексте. Лапланш и Понталис уточняют, что в основе психоаналитического метода лежат свободные ассоциации. То есть субъекта призывают говорить, говорит все, говорить свободно, говорить все, что приходит ему в голову. Или, говоря словами Лакана, необходимо дать слово субъекту, субъекту бессознательного, который почитается истинным субъектом. Только таким способом можно достигнуть основной цели психоанализа - получить доступ к бессознательному.
Но откуда в словаре взялось слово «психотерапия»? Фрейд говорит, что в результате психоанализа происходит избавление от симптома. Избавление от симптом происходит. Иногда. Но является ли это целью аналитической терапии?
В психоанализе человек говорит свободно все, что ему приходит в голову. А аналитик очень часто ничего не говорит. Иногда, он ничего не говорит очень подолгу. Только «здравствуйте», да «остановимся здесь», да «жду в среду», или «через полчаса». То есть действует основное правило психоанализа (смотри страницу 348 того же словаря). В отличие от психоанализа, где личность аналитика минимизирована, где «аналитик платит своей личностью за анализ», психотерапевт редко молчит. Теми или иными средствами, как минимум расспросами, он формирует сознание пациента, его отношение к окружающей действительности и т.д. Психотерапия это способ психического воздействия на больного с целью его излечения.
Еще: цель психотерапии устранить болезненные отклонения. Но о каких отклонениях идет речь, если понятие нормы в психоанализе отсутствует? Для психоанализа есть только субъект, который тем или иным способом закрепился, насколько у него это получилось, в реальности трех регистров. И симптом, даже от которого он мучительно страдает, также выполняет некоторую функцию. Даже если это бред или галлюцинация. Таким образом, избавление от доставляющего страдание симптома достигается в психоанализе как цель косвенная. На симптом психоаналитик не очень-то обращает внимание. Для него симптом важнее со стороны функции, которую он выполняет. Цель воздействовать на симптом никогда не ставится в аналитической терапии. Аналитик знает, что это бессмысленно. Бессмысленно потому что наслаждение найдет свою лазейку и на месте симптома, который субъект оставит в результате воздействия терапевта или в результате трансферентной любви к тому же терапевту, образуется новый симптом. Новый, и, скорее всего, более патологичный. В психоанализе в режиме свободного речения субъекту предоставляется возможность от своего симптома отказываться постепенно. Симптом в психоанализе не исчезает, но мутирует, трансформируется. И большое клиническое искусство эту трансформацию предвидеть.
Но для этого надо, как минимум, свое психоаналитическое образование начать. И в этом начале заняться четким определением того, что собираешься делать, определить свою будущую деятельность через отрицание, через апофатику. Я вот тут предложил свое видение отличия психоанализа от психотерапии. И различие это очень простое: психоанализ ориентирован на бессознательное, психотерапия нацелена на симптом. Второе важное отличие: управление трансфером. Есть использование трансфера – психоанализ. Нет, или есть только болтовня о чувствах – не психоанализ, а иногда даже не психотерапия!
Несомненно, что многие не согласятся со мной. Особенно психотерапевты. Конечно, только некоторые! Я сам знаю нескольких специалистов пси, которые успешно занимаются психотерапией и говорят что он не психоаналитики. Но таких, как мне кажется, меньшинство. Занятно, что чем успешней психотерапевт, тем менее он нуждается в том, чтобы аналитиком называться. Ведь так приятно быть немножко психоаналитиком! Но немножко аналитик, это как немножко беременная девушка. J
Очень хорошо к моей мысли о психотерапевтах, которые начитались Фрейда и представляют себя психоаналитиками, подходит последняя фраза статьи Словаря: «Мода на психоанализ привела к тому, что многие авторы стали называть этим словом деятельность, которая по своему содержанию, методам и результатам лишь поверхностно связана с психоанализом в собственном смысле этого слова».
